<<<назад

ОКТЯБРЬСКИЕ КАНИКУЛЫ

19 октября 2006 года, четверг.
Выехала из Москвы около 11 часов, было пасмурно, +6. Через два часа в Туле было уже солнце и +8. Доехала до Болота в 16.30 при тёплой погоде. Хотела дойти до Семёновского при солнце, но по пути догнала пожилую соседку Валю, которая тащилась с тележкой из Болота, от своего мужа – в свой дом в Семёне. Шла с ней, примеряясь к её темпу, медленно и с разговорами.
Солнце село, когда я вошла в свою усадьбу. Следов мазуриков нет, контрольно-следовая полоса нетронута. В доме всё холодное и отсыревшее. Долго топила печку, вскипятила чай, доела бутерброды, взятые из Москвы. Спала одетая на невысохшем диване, но одеяло смогла просушить. Для этого натянула верёвки над плитой – две штуки, то есть это был телефонный провод.
20 октября, пятница. Облачно, тепло.
Утром, после обычных хозяйственных дел, решила сходить в сельсовет за справкой. Дошла за 45 минут в 11.30, но офис был уже закрыт, хотя обед у них с 12. Не стала ждать открытия – ведь могут и вообще не прийти, это ж пятница. Зашла в магазин, купила продуктов: батон, банка свинины за 37 рублей, макароны, карамель.
На обратном пути опять встретила соседей – шла москвичка-дачница Анна Панкратова. Она собирается отъезжать на зиму и отвозит вещи на тележке в Болото (у неё там перевалочная база). Сказала, что уже утащила два мешка капусты и два – картошки. Но уехать сейчас в Москву она не может – сначала надо поставить пчёл на зимовку, а они ещё летают.
Вместо обеда – перекус: батон и свиной холодец из банки. Остаток дня работала по мелочам. Сделала крючки для кипятильника, туалетной бумаги, полочку под кипятильником для кружки. Выпрямляла гвозди молотком, привезённым из Медникова. Остальные инструменты пока в подполе, завтра достану. На ужин – жареные макароны по-армянски. Звонила сестре Тане.
21 октября, суббота. Пасмурно, тепло.
В восемь часов, ещё в сумерках, вышла из дому, чтобы успеть на богдановский автобус. В Белёве делала покупки: отвёртка, замазка оконная, шнур, бинт, пластырь бактерицидный (предстоят травмы). На рынке искала фасоль, но её уже нет. И картошки Киви нет. Пообедала в столовой. Купила сыр адыгейский, шоколад по 73 руб за кило (купила 300 граммов на 22 рубля!) Вернулась газелью в 12.40. Дома была в 14 часов.
Достала из подпола инструменты. Делала все дела понемногу, но была уставшая от похода, и крупных дел не начинала. Звонила Яна, спрашивала, приеду ли я к ним. Она должна ехать в Москву ухаживать за девяностолетней бабушкой.
На ужин – свинина, разогретая на сковородке и туда же – макароны и кипяток. Сварились, куда они денутся. Откорректировала список покупок. Кастрюльку всё-таки надо. И что-то на стол – не клеёнку, которых я терпеть не могу, а типа салфетки.
22 октября, воскресенье. Тепло и прояснения.
Хотела застеклить разбитое окно, но отмеренный кусок стекла испортила, а других нет. Большое не хочу портить, пусть постоит, пока не появится мужик с умелыми руками. Забила эту фортку фанерой, а поверх – оцинкованной жестью.
Из подсобки достала всякие дощечки тонкие и стала их пилить, отмерив длину. Южное окно, где рама вынута ворами, надо забить, совсем забить. Оно не скоро понадобится, это окно – денег нет на новые рамы.
Когда пилила дощечки в холле, появилась чья-то собака, а за ней и мужик. Оказался соседом из дома напротив. Живёт в Туле, а сюда приехал на выходные, здесь его родина. Симпатичный, похож на Евгения Урбанского, хотя зовут его Александром. Пришёл, потому что услышал стук молотка – думал, его постройку разбирают. Расспрашивала его об окрестностях, где родники есть.
Забив окно, полюбовалась своей работой. После чего приступила к вырубке сухих деревьев напротив дома через улицу – они заслоняют вид на соседей. Вечером сквозь кусты чьё-то окно светит, наверно, москвички Анны. Хочу, чтобы и ей было видно моё окно. Хворосту заготовила много, сложила его в рыхлую кучу для просушки.
На ужин были остатки сыра и батона. Маловато было.
23 октября, понедельник. Солнечно и тепло.
Утром кофе со сливками и шоколад. Когда рассвело, пошла в сельсовет за справкой. Там справку, конечно, дали, но спросили, зачем мне Семёновское, если у них в Болоте можно купить дом за 15 тысяч. «Долларов?» - спрашиваю. – «Каких долларов, рублей!» и обещали свести меня с той женщиной, которая продаёт дом. В сельсовете познакомилась с Надей - дочкой моей соседки Татьяны Назаровой – она здесь работает в медпункте.
На остановке недолго ждала – в 9.50 шёл автобус Мерседес до Белёва. В Белёве встретилась с агентом, отдала ему доверенность и объяснила нюансы. Потом вместе пошли в госрегистрацию и отдали им всё, что нужно, и там объяснили нюансы.
Зашла в офис Билайна и подключила услугу АОН (у них она не по умолчанию, а по заявлению). Потом – рынок, магазины. Захожу в магазин «Всё для дома» и спрашиваю: «У вас есть иголка с ниткой?» - «Нет», - говорят.- «Как же так, написано: «всё»?» - «Ну, не может у нас всё поместиться, магазин небольшой». Вот для иголки места и не нашлось. Захожу в «Имидж»: там сервизы, фужеры, сувениры, шампуры, мягкие игрушки. Говорю: «Мне для моего имиджа нужна скатерть на стол». – «Не держим-с». Захожу в «Ткани» - там единственная скатерть, и та – нетканая, тефлоновая. Я такие непромокашки терпеть не могу. Купила вафельное полотенце с рисунком в ягодку, за 20 рублей. Иголку с ниткой нашла в «Альянсе», причём на витрине этого товара не было, пришлось спрашивать.
На рынке опять не было фасоли, и овощей очень мало. Купила у ворот «пастилу белёвскую» кустарного производства за 70 рублей, спросив её состав, и почему такая дорогая. Моя пастила совсем другая, намного лучше, и была бы дешевле. Потом буду делать как «пастилу семёновскую».
Купила батон, 200 граммов сыра пошехонского, один окорочок из Курска – такой большой, что вспомнилась из истории Курская дуга. Полиэтиленовой плёнки нигде не видела: не сезон, говорят. А у нас во Пскове продают её круглый год. А чем же мне окна забить на зиму? Купила ковш-кастрюлю 1,5 литра с крышкой, настольную лампу за 190 рублей.
Вернулась богдановским автобусом – он шёл в 13.40 от универмага. Пришла домой в 14.50. Принесла воды из колодца. Наломала хворост и зажгла уличный очаг. На нём вскипятила воду в кастрюле, которая закопчённая. Выпал осадок, после чего можно аккуратно зачерпывать воду сверху, чтобы не взмутить, и кипятить уже в кружке кипятильником. Потом в сковороде поджарила окорочок, разрезав его на две части. В собственном жире. Стемнело, перешла в дом и там затопила. В топку совала коряги, напиленные вчера. Сильно не стала топить – и так тепло.
Весь окорочок не смогла съесть, оставила часть на завтра. Косточки кинула в холл – вдруг чья-нибудь киска придёт. Отбой в 21.30.
24 октября, вторник. Облачно, ветерок.
Пила кофе в 8 часов. Сливки сохраняю в холле, накрыв стеклянной банкой. Косточки исчезли – их могут и крысы утащить, не только кошки. Окно напротив светилось, значит, пчёлы ещё летают, и Анна не уехала.
Когда рассвело, сходила за водой на колодец. Воду ношу в общественном ведре, а затем его возвращаю на колодец. Обратно пошла другим путём – надоело ходить понизу через лужу, нашла верхнюю тропу от колодца мимо яблонь и прямо к калитке. Теперь прочищаю эту тропу, убирая сухую траву, будылья и лишние кусты.
Здесь как раз и нашла те яблони, о которых говорил Иван Иваныч, что они тоже мои. Кроме яблонь, нашла ещё какие-то плодовые или косточковые. Пока вырубать не буду, через год посмотрю, что на них вырастет. Выпиливала только засохшие ветки.
Затопила в доме в 10 часов. Доела курятину. Нарезала часть батона на сухарики. Вскипятила кастрюлю воды. К 12 часам сварила макароны в новой кастрюльке. В это время солнце появилось, юго-западный ветерок разогнал облака, но дымка-туман остались. Пообедала и пошла вырезать траву за калиткой. Надела брезентовую рукавицу на левую руку, а правой взяла серп. И так освободила от травы изгородь между калиткой и углом, где облепиха, и за углом, где ежевика. Потом в другую сторону от калитки до летнего домика. Вид стал более аккуратный и жилой.
В 14 часов что-то загудело на дороге. Думала – автолавка, и вышла посмотреть. А это мотороллер, но не Валерий, а незнакомый хмурый парень, который и поздоровался-то нехотя. Вскоре я отложила серп и пошла переодеваться, чтобы идти к автолавке. На майдане в этот раз народу было поменьше, чем в сентябре – человек десять. Обе Анны-москвички были, Назарова, Веденин, Дуся. Алкоголя в автолавке по-прежнему нет. Есть мука, сахар, крупы, консервы, пряники, печенье, конфеты, хлеб, батоны, сосиски, сардельки, колбаса, сыр настоящий и плавленый, рыба мороженая и солёная, соки, зелёный горошек, сгущённое молоко… Устала перечислять. Купила пачку риса и консервированную сельдь.
Попив чаю с пастилой, продолжила очистку тропы. Вырезала траву до яблонь. Потом ломала и пилила сухие ветки яблони, сливы. Выпилила из яблони сорную черёмуху. В это время позвонила Яна и сказала, что она выезжает в Москву, и там созвонимся.
Ломала хворост до темноты – до 19 часов. Жгла его в очаге, но ничего на огне не сварила. На ужин обойдусь бутербродами – ещё есть батон и сыр.
25 октября, среда. Облачно, тепло, ветер юго-западный.
Сегодня последний день перед отъездом, и надо писать статьи для АиФа. Поэтому ничего ломать и строить не буду. Погода всё та же. После кофе надо идти на колодец за водой. Пошла с ножовкой по новой тропе, выпиливая на пути сухие ветки и сорную поросль. Значительно прорубила путь с поляны на спуске к колодцу. Там ручеёк - проложила три доски через него, взяла их в сгоревшем кирпичном доме. В общественном ведре принесла воды, наполнила свою кастрюлю и обе миски. Отнесла ведро, а на обратном пути подобрала сухие яблонные ветки на дрова. Вскипятила воду на уличном очаге, подбрасывая хворост и наломанные ветки. Вот с утра не хотела ломать, а пришлось.
Затопила в доме в 12 часов. Сварила рис в новой кастрюльке. Вскрыла банку сельди. Пообедала в 13 часов. Чаю напилась. Лежала, отдыхала после этой ломки и рубки. В 15 часов заставила себя встать и писать статью: «Опыт долгого отсутствия». Писала до 19 часов. Статья вышла слишком хорошая для АиФа, попробую дать её в журнал «Садовая жизнь». В Москве наберу на компьютере, посмотрю, сколько знаков получилось, и тогда позвоню Карпинской.
Поужинала рисом и оставшейся рыбой. Рис такой хороший получился после расстойки на горячей плите под полотенцем. Дождь накрапывает. Написала ещё одну статью «Плодосмен в теплице». В 21 час закончила. Пора спать под звуки дождя.
Но, чёрт побери, звуки стали досаждающими! Капли дождя гремят по оцинкованной жести, которая закрывает фундамент. Чтобы здесь жить спокойно, надо устроить галерею вокруг стен шириной полтора метра и покрыть её армированной плёнкой, чтобы не затемнять окна. Размышляла об этом, пока не заснула.
26 октября, четверг. Пасмурно, сыро, ветер северный.
Подъём в 7 часов, гимнастика, кофе с шоколадом. Написала ещё одну статью, обещанную АиФу: «Томаты без рассады», закончила в 9 часов.
Прогулялась по своему саду и по улице до брошенного соседского дома (хозяин – Александр). Со стороны улицы довольно уютно, и мой дом смотрится красиво. Жаль, что не взяла фотоаппарат в эту поездку.
Звуки охотничьего рога донеслись от леса, потом индейское «улюлю». Стало боязно, вернулась домой сквозь заросли крапивы. Дома на спине куртки нашла клеща – успела где-то подцепить. Казнила его расчленением. Заросли эти буду расчищать, вырубать, а в дальнейшем выкашивать. Сад и поляна – замечательны. Сделаю здесь хороший дизайн.
Позавтракала: доела рис. Сделала бутерброды с сыром в дорогу. Забираю остатки кофе, шоколада и скисшие сливки (считай, сметана уже) – в Москве пригодятся.
Позвонила в автостанцию и заказала одно место до Тулы на 14 часов. Остановятся в Веженском. Выхожу в 12.15, с запасом времени, так как дорога после дождя раскисшая.